О карьерных поисках
Я работала в психиатрии около года, сразу после того, как окончила вуз. Эту сферу я выбрала случайно: сначала думала поступать на философский факультет, но за компанию с подругой решила пойти на психологию. В итоге подруга не поступила, а я прошла. На данный момент из всех моих работ должность в психиатрической клинике – единственная, по которой я скучаю. В свое время мне пришлось ее сменить, но сейчас я снова к ней возвращаюсь: уже 8 месяцев работаю в волонтерской организации военным психологом. Но занимаюсь не реабилитацией, а подготовкой и профилактикой.
Психология помогает мне неплохо разбираться в людях, и в литературной деятельности мне эти знания также идут на пользу. Литературой я начала заниматься довольно поздно, лет в 27, а до этого просто вела дневник в ЖЖ. Начала с поэзии и хулиганского проекта городских баллад «Кара» и только потом принялась за прозу. Сейчас я именно ей уделяю наибольшее внимание – в прошлом году закончила свою первую повесть «Красавица», а сейчас на подходе новая, которая будет называться «Хроники оранжевой ебли». Еще недавно попробовала себя как автор песен для музыкального проекта «Луна».
О силе и кристаллизации поэзии
Поэзия для меня – это возможность оказывать на людей очень сильное психологическое воздействие. Я выстраиваю каждую строчку, чтобы добиться нужного гипнотического эффекта. Потому что, если на моих выступлениях зал не будет сидеть зачарованный, тогда я вообще не вижу смысла в этом занятии. Лирику я пишу очень долго – это рукоделие, а не просто прилив вдохновения. Я подбираю, подбираю, подбираю, и весь процесс создания текста называю кристаллизацией – когда из первоначального чернового «угля» он превращается в «кристалл». Я признаю, у меня не та поэтическая одаренность, когда тексты прямо льются изнутри. Хотя я знаю таких людей. Но считаю, что в подобной синтетичности как раз и есть моя фишка.
«Кетаминчик» (стихотворение Лизы Готфрик – прим. ред.) куча девочек перечитывает. Он всем нравится из-за своей пронзительности: он же не про наркотики, а про это странное ощущение любви, когда не можешь сблизиться с кем-то. Девочкам зашло прекрасно.
О работе, вдохновении и разнообразии аудитории
Вдохновение – это мысль, образ, а все остальное – работа. Да и с даром писательства без работы над собой ничего не получится. Я невыносима, когда работаю над прозой, не слушаю ни музыку, ни людей вокруг. Важно, чтобы меня не отвлекали, потому что мне тяжело концентрироваться. У творческих людей это часто случается, так что приходится себя тренировать.
Вдохновение приходит, когда у тебя внутри есть то, что ты уже хочешь передать. И потом сидишь и мучаешься, пока не придумаешь, как свои мысли выразить. И пока не придумаешь, тебя не попустит. Конечно, можно халтурить, но в писательском деле лучше не стоит. Не надо считать свою аудиторию глупцами, но ее можно воспитывать: сел, например, человек читать про еблю, а заодно восполнил какие-то вещи, упущенные в образовании.
Моя аудитория очень разная: от совсем взрослых людей лет под 70 и до молодежи. Есть много девочек, которые читали меня чуть ли не с 12 лет и буквально выросли на моих текстах. Пишут мне. Я не особенно общительная, но иногда получаются очень интересные знакомства.
О красивых и красавицах
Внешний облик играет важную роль в моих выступлениях. Потому что если ты мужчина и у тебя все зубы на месте, то ты уже красавец. А если ты женщина-писатель и хорошо выглядишь, то рано или поздно кто-то все равно заметит какую-то морщинку или птозик.
У меня есть повесть «Красавица», там я изложила свой взгляд на внешнюю красоту, особенно на мужскую. Можно, конечно, говорить, что красота – в глазах смотрящего, но если у телки короткая шея и кривые ноги, то придется ей все-таки быть хорошим человеком. Красота дает больше возможностей для плохого характера. Хотя, это скорее красивость. Красота – это присутствие, это возможность заполнять собой пространство и человека, это, как и поэзия, гипнотическая штука. Ну вот бывает же – телка с внешностью, а смотреть на нее скучно. Можно ее назвать красавицей? Нельзя!
Для женщины, чтобы оставаться красавицей после определенного возраста, нужна личность. Потому что внешность с какого-то момента начинает держаться не только на уходе. И если у тебя нет личности, будешь выглядеть, как помятая недокрасавица. Конечно, стать личностью дано не всем, ну и ничего страшного. Не все личности и не все с лицами. Бывает, хороший человек, но совершенно безликий. Конечно, и этой особенности можно найти применение – работать моделью для визажистов, например.
Об уходе за собой
Как ухаживать за собой? Отмываться хорошенько. Ну и процедурки там всякие утром и вечером. Не могу сказать, что сильно за собой ухаживаю – очень мало времени. Я практически не использую макияж, разве что, когда надо выйти куда-то или пофотографироваться, могу нанести тон и накрасить глаза. Настоящий макияж я делать не умею и при необходимости обращаюсь к профессионалам. Стараюсь пользоваться солнцезащитным кремом, потому что пигментацию легче предупредить, чем с ней бороться. Еще мне нравятся пептиды, они хорошо укрепляют верхний слой кожи, и гиалуронка.
Я считаю, что коррекционные процедуры – это отлично, если они сделаны хорошо. Очень круто, что сейчас есть возможность подольше выглядеть свежо. Но без здорового образа жизни это не работает. Если ты зеленого цвета из-за каких-то внутренних проблем, то как лицо не натягивай, привлекательнее не станешь.
У меня такая внешность, что я могу выглядеть страшной, а могу – дивой. Вот усталость на меня действует просто ужасно, я становлюсь страшной. Единственное, что помогает – выспаться. Мне в принципе, чтобы хорошо себя чувствовать и выглядеть, очень важно удовлетворять самые базовые физические потребности: поспать, поесть, помыться.
О гранях красоты и семейных рецептах
Я очень долго панковала. Когда тебе меньше 25-ти лет, можно ходить с каким-то ирокезом, не умываться и все равно ты можешь быть в определенной степени привлекательной. В молодости можно быть не очень красивой, но очень молодой. Позже такой внешний вид становится неряшливым. Бывает, что обгрызенные ногти на юной барышне кажутся милыми, но в какой-то момент она может превратиться просто в тетеньку с обгрызенными ногтями. Сутулость очаровательно смотрится на подростках, а взрослых женщин превращает в библиотекарш.
В определенном смысле женская красота – это власть. Но мне ею неудобно пользоваться. Тем более, что я долгое время была больше молодой, чем красивой. Я была задорным панком, ну а в 25-26 уже стала поприличней.
Мама у меня была красавицей, но никогда ничего не предпринимала, чтобы эту красоту сохранить. У бабушки был один рецепт – полоскать волосы в отваре из любистка, я и сейчас им пользуюсь, «щоб хлопці цілували».
О любимых ароматах
Я люблю очень странные запахи, мой любимый – Tom Daxon "Vachetta” – пахнет кожей, кориандром. Он для меня основной, я им уже два года пользуюсь, сейчас еще один странный появился, пахнет железом. Вообще после знакомства с нишевой вся остальная парфюмерия мне мылом пахнет. Есть такое западло.
О танцах и силе воли
Я увлекалась танцами на пилоне, но сейчас у меня на них нет времени. Пока просто хожу три раза в неделю в зал и радуюсь, что есть возможность тренироваться хоть так. Pole dance – это классно и сложно, надеюсь, появится возможность возобновить занятия. При этом способностей у меня совсем нет, я неуклюжая, у меня тяжелый скелет. Для меня это было воспитанием воли, когда мучительно ничего не выходит, а потом вдруг что-то начинает получаться.
О питании
Система питания проста – меньше жрать. Сладкого на ночь не есть и налегать на овощи. Хотя у меня бывают периоды очень сильной неограниченности в еде. Последний случился буквально недавно, когда я вернулась из поездок в зону АТО – вся на нервах, с неутолимым чувством голода. Набрала вес за эти полмесяца дома, но к лету надеюсь от него избавиться. Я не то чтобы склонна к полноте, но когда поправляюсь, скорее становлюсь похожей на монумент: большая спина, ноги. Я не Дюймовочка, но и не люблю быть сильно худой. У меня и так взгляд тяжеловатый, а когда я голодная – похожа на убийцу.
Фото: Татьяна Гайдаржи
